Энрико Бароне (1859-1924) был наряду с другими итальянскими экономистами ≈ М. Панталеони (1857-1924) и В. Парето (1848-1923) ≈ одним из первых приверженцев и пропагандистов теории общего равновесия Вальраса. В своей статье он утверждал, что система уравнений, описывающая коллективистскую экономику, идентична системе уравнений, описывающих конкурентную частнохозяйственную экономику. Поэтому при неизменном распределении доходов решение системы уравнений общего равновесия даст один и тот же результат и в коллективистском обществе, и в совершенно конкурентном рыночном хозяйстве. Единственная трудность заключается в сложности централизованного решения этой системы уравнений, которая в рыночной экономике теоретически разрешима путем обращения к мифическому аукционисту, а практически ≈ к рыночному взаимодействию экономических субъектов.
Напротив, Людвиг фон Мизес (1881-1973), принадлежавший к австрийской школе политической экономии, не разделявшей вообще концепции общего равновесия, в помещенной в том же сборнике статье категорически отрицал всякую возможность рационального экономического расчета при социализме вообще. Без свободного рынка, считал он, нет механизма цен, а без него не может быть и экономического расчета.
Тогда-то О. Ланге и А. Лернер2 в ответ на критику Мизеса и предложили свое решение, получившее в литературе название рыночного социализма. Они предложили итеративную процедуру, позволяющую центральному плановому органу выполнять ту же функцию, которую в рыночной экономике выполняет сам рынок, а в вальрасовской модели общего равновесия ≈ аукционист.
Ланге сформулировал две альтернативные модели социалистической экономики. В первой сохраняется свобода потребительского выбора и предложения труда, так что потребительские товары и труд размещаются в экономике посредством свободного рынка и рыночных цен, тогда как на производственные факторы (за исключением труда) устанавливаются расчетные цены. Равновесные значения рыночных и расчетных цен определятся в ходе итеративного процесса, на каждой стадии которого планирующий орган объявляет множество (вектор) неотрицательных цен и обязует руководителей государственных предприятий:
1) минимизировать средние затраты производства, используя такие комбинации факторов, которые обеспечивали бы равенство ценности предельного продукта каждого фактора его цене (например, VMPK = r);
2) выпускать продукцию в таких объемах, при которых предельные затраты производства товара были бы равны его цене (МСi = Pi).
Итеративная процедура поиска равновесных цен центральным планирующим органом была предложена Ф. Тейлором (1855-1932).3 Этот орган должен был бы отслеживать реакцию предприятий на изменения цен. В зависимости от появления положительного или отрицательного избытка спроса он повышал бы или снижал первоначально назначенные цены до тех пор, пока избыток спроса не сходился к нулю. О наличии и характере избытка спроса предполагалось судить по динамике товарных запасов.
Вторая модель Ланге, которую он считал неприемлемой по социально-политическим мотивам, ограничивала или ≈ в своей крайней версии ≈ вообще исключала свободу потребительского выбора и предложения труда. И то и другое заменялось решениями центральной власти, базирующимися на "функции общественного благосостояния", построенной на основе индивидуальных предпочтений. Если управляющие государственными предприятиями будут в своей деятельности руководствоваться указанными выше принципами, то и в этом случае экономический расчет окажется возможным, поскольку расчетные цены будут отражать ограниченность экономических ресурсов.
Модель рыночного социализма Ланге≈Лернера≈Тейлора вызвала резкую критику как со стороны тех, кто считал рынок (в любой его форме) несовместимым с социализмом ≈ М. Добб (1900-1976), П. Баран (1910-1964), ≈ так и со стороны противников социализма как альтернативы рыночной экономики ≈ Л. Мизеса и Ф. Хайека. "То, что предлагают эти неосоциалисты, ≈ так называл Мизес О. Ланге и разделяющих его позицию экономистов, ≈ поистине парадоксально. Они хотят упразднить частную собственность на средства производства, рыночный обмен, рыночные цены и конкуренцию. Но в то же самое время они хотят организовать свою социалистическую утопию таким образом, чтобы люди вели себя так, как если бы все это еще существовало. Они хотят, чтобы люди играли в рынок, как дети играют в войну, железную дорогу или школу. Они не понимают, чем эти детские игры отличаются от реальных явлений, которые они пытаются имитировать".4
Хайек в свою очередь развил представление о рыночном процессе как процессе открытия, в ходе которого рассеянное среди бесчисленного множества экономических агентов знание (информация) мобилизуется и используется наиболее эффективным образом. По мнению Хайека, суть экономической теории не в эффективном размещении данных ограниченных ресурсов, а в исследовании того, как спонтанное взаимодействие множества людей, каждый из которых располагает лишь толикой знания, приводит к такому положению, что цены благ соответствуют затратам их производства. Эти аргументы использовались сторонниками австрийской школы для критики не только концепции рыночного социализма, но и неоклассической теории вообще и модели общего равновесия в частности. Короче, как утверждает К. Вон, "пытаться вместить всю информацию в систему совместимых уравнений было бы в лучшем случае донкихотством".5
Дискуссия о решении Ланге≈Лернера, развернувшаяся на Западе в середине 30-х гг., носила все же в основном академический характер. Предметом обсуждения была возможность осуществления экономических расчетов при социализме. Иной характер она приобрела в СССР накануне экономической реформы 1965 г.
Импульсом к широкому и гласному обсуждению возможностей и способов реформирования советской экономической системы, сохранявшей еще основные черты командной экономики сталинской эпохи, явилась опубликованная 9 сентября 1962 г. на первой полосе "Правды" статья харьковского профессора Е. Г. Либермана "План, прибыль, премия". Содержание ее сводилось к предложению заменить в качестве основных показателей работы предприятий ценностные показатели объемов производства прибылью и ввести систему нормативов длительного действия в отношении распределения прибыли между предприятиями и государством. Очевидно, что при подобном повороте дел (если бы он действительно был осуществлен!) на первое место среди управляющих экономикой параметров выходила система цен и ценообразования с перспективой постепенной трансформации социалистического (государственного) хозяйства в рыночную экономику. И хотя предложения харьковского экономиста были поддержаны заметной частью директорского корпуса, заинтересованного в расширении прав предприятий и освобождении от мелочного "директивного" руководства ими со стороны государства, они не встретили понимания большинства ортодоксальных политэкономов того времени.
Своеобразной была позиция наиболее авторитетных советских экономистов B.C. Немчинова (1894-1964) и В. В. Новожилова (1892-1970), ставших в 1965 г. лауреатами Ленинской премии совместно с Л. В. Канторовичем (1912-1986). Наиболее полно она представлена в статье Немчинова "Социалистическое хозяйствование и планирование производства" (1965),6 в которой им была сформулирована концепция "хозрасчетной системы планирования", заключающаяся в "целенаправленном совмещении плана и цен". Оригинальность этой концепции состояла в следующем.
С одной стороны, необходимость перераспределения прав и обязанностей между центром и предприятиями, расширение прав последних аргументировалось тем, что "никакой вышестоящий орган не может знать столь же хорошо внутренние производственные ресурсы и условия производства, как само предприятие".7 По существу этот аргумент, вполне справедливый, тождествен тезису Ф. Хайека о рассеянности знания как его сущностной характеристики и следующей отсюда невозможности собрать его вместе "и вручить властям, вменив им в обязанность создание продуманного порядка",8 а проще говоря, невозможности централизованного планирования и управления экономической системой. С другой стороны, тезис о том, что стабильные и "одновременно гибкие цены" позволят сбалансировать производство и потребление, дав всем хозяйственным ячейкам надежный критерий оптимизации хозяйственной деятельности, "при котором локальный (частный) оптимум в полной мере будет совмещаться с общим (народнохозяйственным) оптимумом",9 вполне соответствовал схеме Ланге≈Лернера.
Подобные же идеи развивал и В. В. Новожилов в статье "Закономерности развития системы управления социалистическим хозяйством" (1965).10 Исходным для него также был хайековский тезис о рассеянности знания и невозможности агрегирования его в каком-либо центральном планирующем органе. "Потребители, ≈ писал В. В. Новожилов, ≈ как правило, могут лучше судить о полезных эффектах товаров, чем плановые органы".11 Но отсюда почему-то следовал вывод, что "дезагрегирование отраслевых показателей цен по товарам целесообразно проводить на основе условных заказов потребителей, в которых по каждому товару были бы предусмотрены различные варианты цены с соответствующими им вариантами количества товара и времени доставки. Варианты цен должны быть разработаны на основе вариантов планов производства (по предприятиям и объединениям)",12 вывод, вполне укладывающийся в схему Ланге≈Лернера. Далее Новожилов предлагал использовать итеративную процедуру разработки планов производства и цен, где в роли вальрасовского аукциониста выступал планирующий орган, нащупывающий равновесные решения "не путем их осуществления в производстве, а путем плановых расчетов".13 Сходимость вариантов к равновесию не вызывала у него сомнений, как и сама эффективность "планового воспроизводства закона стоимости".14 Прорыночная аргументация, базирующаяся на самоочевидном и фундаментальном факте рассеянности знания, удивительным образом сочеталась с уверенностью в возможности агрегирования центром этого рассеянного знания в систему уравнений общего равновесия и ее решения посредством ряда последовательных итераций. Однако рынок скорее является специфическим способом использования рассеянного знания, а не его агрегирования.
Таким образом, проблема, обсуждавшаяся в 30-е гг. в академических кругах, была перенесена в 60-е гг. в СССР в область экономической политики, где решения принимаются не профессиональными экономистами, а политиками, стоящими у власти, которые, по известному замечанию Дж. М. Кейнса, "слышат голоса с неба, извлекают свои сумасбродные идеи из творений какого-нибудь академического писаки, сочинявшего несколько лет назад".15 Экономическая реформа 1966 г., получившая название косыгинской, по имени тогдашнего главы правительства СССР А. Н. Косыгина (1904-1980), была проведена не по программе Немчинова≈Новожилова, и через несколько лет она задохнулась.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Вагопе Е. The Ministry of Production in Collectivist State // Hayek F. von. (Ed.)- Collectivist Economic Planning. London, 1935; Mises L. von. Economic Calculation in the Socialist Community // Ibid.
2 Lange О. The Economic Theory of Socialism // Rev. Econ. Stud. 1936. Vol. 4, N1, 2;LernerA. Economics of Control. New York, 1944; Lange O., Taylor F. On the Economic Theory of Socialism. Minneapolis, 1938.
Оскар Ланге (1904-1995) ≈ польский экономист, политический и общественный деятель, член социалистической партии с 1928 г., ПОРП с 1948 г., академик с 1952 г. В 1938-1945 гг. профессор Чикагского университета, до 1948 г. на дипломатической работе, в 1952-1955 гг. ректор Главной школы планирования, с 1956 г. профессор Варшавского университета.
Абба Лернер (1903-1982) ≈ англо-американский экономист, уроженец Бессарабии (ныне Молдова), в 1929-1939 гг. учился и работал в Лондонской школе экономики, в 1939-1979 гг. преподавал экономику в ряде университетов США.
3 Taylor F. The Guidance of Production in a Socialist State // Amer. Econ. Rev. 1929. Vol. 19, ╧ 1.
4 Miaes L. von. Human Action. 3rd ed. Chicago, 1966. P. 706-707.